14.11.2016 12:17
Член Белорусского Литературного союза «Полоцкая ветвь», секретарь Секции художественной прозы БЛС «Полоцкая ветвь», член Международного Союза писателей «Новый Современник», член Российского союза профессиональных литераторов, член Международного Сообщества писательских союзов, обозреватель и член жюри Международного Фонда содействия новым авторам при МСП «Новый Современник».
Победитель более десятка Международных литературных конкурсов и фестивалей. Награждён благодарственным письмом от Заместителя Председателя Комитета Государственной Думы РФ по делам национальностей Плетнёвой Т.В. «за особые заслуги в деле развития традиций современной русской литературы, личный вклад в формирование нравственности, патриотизма, любви к России и её истории».
Снялся в девяти художественных фильмах и сериалах кинокомпаний «Стар Медиа Дистрибьюшн», «Беларусьфильм», «Казах–фильм», «Первая КиноВидеоКомпания», «Продакшн–студия «Навигатор» УП «Экстранс».
Автор четырёх сборников поэзии, прозы и публицистики.
МАМА
Брошена немая деревушка,
Старый домик зябнет на ветру,
Как подслеповатая старушка,
Не закрытой ставней поутру
Смотрит на разбитую дорогу.
И калитка жалобно скрипит –
По тропинке к этому порогу
Почтальон приходит и молчит.
Он, вздохнув, опять пожмёт плечами,
Отхлебнёт остывший мятный чай,
И оставит снова чью-то маму
На клубок наматывать печаль.
Вечером старушка у иконы
Постоит минутку, а затем
Долго смотрит, как гнедые кони
Русого мальчонку по воде
Вдаль уносят, брызгами сверкая –
Голый всадник смотрит на неё,
И мальчишки радость неземная
Греет с фото мать через стекло.
…
Где теперь сынок – она не знает,
Слухом только полнится земля.
Он спешит покаяться – я знаю,
Ведь, мальчонка русый – это я…
Из времён старины сохранилось поверье, что русского воина, собирающегося на смертельную битву за родную землю, обряжали в красную рубаху в тон красного щита каплевидной формы. Надеть красную рубаху на священный бой – означало готовность воина сложить голову за Отечество.
КРАСНАЯ РУБАХА
Русские Марьюшки в пышные косы
Русого цвета пшеничных зарниц,
Ножкой ступая босою по росам,
Маки вплетали под пение птиц.
И одевали Ванюшам рубахи
Красного цвета под белу кайму,
И целовали под женские страхи,
И провожали Ванюш на войну.
Русь широченная, Богом любима,
В темя целована, как сирота,
Что же, ты, матушка – красна калина,
Красною тряпкою на ворота?
Что же, от зависти снова и снова
В синюю даль васильковых лугов,
Серые тени в мышиных камзолах,
Нагло вторгались, сжигая богов.
Русские звонницы били набатом
Гулко в крещённые колокола,
Снова Иван становился солдатом
В красной рубахе – что мать берегла.
Сколько Ванюш полегло в русском поле,
Смерть на миру – как рубаха, красна.
Плачут иконы Андрея Рублёва:
Русским солдатам – спокойного сна.
Марьюшки русские, светлые птахи,
Те, чей Иванушка пал на войне,
Вытрите слёзы, сотките рубаху
Красного цвета размером по мне.
О ЧЁМ ПЛАЧЕТ БЕРЁЗА
Ах, берёза, капли с веток,
Будто слёзы под дождём,
Выпуская птиц из клеток,
Благодарности не ждём.
Отпуская птицу счастья,
Я прощаюсь в тишине
С той, что душу, как ненастье,
Разметала в клочья мне.
Пронесла, как балерина
Свой прощальный бенефис
По судьбе моей невинно
И не вышла в зал на «бис».
Пропорхнула синей птицей
По берёзовым платкам,
Перестала ночью сниться,
Знать, испита по глоткам.
Мне б, щекой прижаться к телу
Бело–матовых берёз,
Зарыдать, что улетела
Птица синяя без слёз.
Плачь, берёза, я–то знаю –
Волю птахе надо дать,
Чтоб у призрачного края
Самому свободней стать.
В ПУТИ
Я вечером поздним в один городок
Под музыку вьюги добрался,
Уставший и, полный дорожных тревог,
В ближайшую дверь постучался.
За мутным оконцем горела свеча,
И тёплый дымок над трубою
Сулил – здесь похлёбка ещё горяча
И вдовушка выпьет со мною.
Напрасно стучался я в крепкую дверь,
Лишь, голос услышал сердитый:
– Ты, может быть – ангел, а может – и зверь,
И лучше держать дверь закрытой.
Поплёлся я дальше с котомкой тоски:
– Не надо стучать, не откроем, –
Сказали мне рядом сквозь щели доски
Ворот под собачим конвоем.
Божился и клялся, что я не злодей,
С обидой от дома я к дому –
Никто мне не верил из этих людей,
Лишь, все посылали к другому.
Когда я, замёрзший, весь город прошёл
И дух мой, как грош, закатился –
В лачуге у деда открытой нашёл
Дверь и… на ночлег попросился.
Тот старец, свой ужин со мной разделив,
Дал кружку вина на дорогу:
– Ночуй, но хочу, чтобы спал ты, простив
Людей, что прогнали с порога.
Скажи мне, зачем – я сорвался на крик, –
Сердца запирают ключами?
– Причина проста, – усмехнулся старик,–
Ружьё у тебя за плечами.
ПЕРЕД ОСЕНЬЮ
Как по узкой дощечке –
Иду я, укрывшись зонтом,
Осторожно ступаю,
Задумчиво глядя на лужи –
Что ж, ты, лето, смутившись,
Оставило всё на потом
И ушло, будто стал я
Тебе абсолютно не нужен.
Скажешь – дало мне время,
А я ничего не решил,
Вот и осень смывает
Надежды слепыми дождями,
Скажешь – я торопился,
И как–то неправильно жил,
И за осенью ляжет
Зима навсегда между нами.
Я в хребты перекрёстков
Гляжу, опуская глаза –
В отражении луж
Я ищу изумруд светофора,
Ну, а лужа дрожит,
Как ушедшего лета слеза –
Что ж, ты, лето, прощаясь,
Не дало мне слабую фору.
Тишина – будто в клетке
Тряпицей накрыли скворца,
Пустота – как от фильма,
Который я много раз видел,
Получилось не так,
Как вымаливал я у творца,
Ты прости меня, лето,
За всё, если чем–то обидел.
Я не знаю – откуда
Придёт молчаливо потом,
И злорадным укором
Сожмёт мне виски и разбудит –
Опостылая ночь
Обернётся чеширским котом –
А тебя рядом нет…
И, возможно, уже и не будет.
ЗВЁЗДНЫЙ ШЁПОТ
Корочку от месяца, как мыши,
Маленькие звёздочки грызут,
Я стою на тёплой ещё крыше,
А они медведицу везут.
Мама–солнце ночью звёзд не видит,
Потому что за день устаёт,
Верит, что никто их не обидит,
Если, вдруг, какая упадёт.
Зодиак не бросится в погоню:
Звёзд на небе много – не беда,
Светлячком небесным по ладони
Крохотная скатится звезда.
Пусть не все услышат звёздный шёпот,
Я же понимаю их без слов,
Просто у меня есть ценный опыт –
Шёпотом всегда кричит любовь.
Я с восторгом выслушаю тайну –
Мне прошепчет звёздочка секрет,
Лишь, тебе проговорюсь случайно,
Только у звезды обиды нет.
Возвращая в ночь, её подброшу,
Млечный путь наполнит паруса,
И сверкнёт, как лучшая из брошей
Мне на память звёздная роса.
Победитель более десятка Международных литературных конкурсов и фестивалей. Награждён благодарственным письмом от Заместителя Председателя Комитета Государственной Думы РФ по делам национальностей Плетнёвой Т.В. «за особые заслуги в деле развития традиций современной русской литературы, личный вклад в формирование нравственности, патриотизма, любви к России и её истории».
Снялся в девяти художественных фильмах и сериалах кинокомпаний «Стар Медиа Дистрибьюшн», «Беларусьфильм», «Казах–фильм», «Первая КиноВидеоКомпания», «Продакшн–студия «Навигатор» УП «Экстранс».
Автор четырёх сборников поэзии, прозы и публицистики.
МАМА
Брошена немая деревушка,
Старый домик зябнет на ветру,
Как подслеповатая старушка,
Не закрытой ставней поутру
Смотрит на разбитую дорогу.
И калитка жалобно скрипит –
По тропинке к этому порогу
Почтальон приходит и молчит.
Он, вздохнув, опять пожмёт плечами,
Отхлебнёт остывший мятный чай,
И оставит снова чью-то маму
На клубок наматывать печаль.
Вечером старушка у иконы
Постоит минутку, а затем
Долго смотрит, как гнедые кони
Русого мальчонку по воде
Вдаль уносят, брызгами сверкая –
Голый всадник смотрит на неё,
И мальчишки радость неземная
Греет с фото мать через стекло.
…
Где теперь сынок – она не знает,
Слухом только полнится земля.
Он спешит покаяться – я знаю,
Ведь, мальчонка русый – это я…
Из времён старины сохранилось поверье, что русского воина, собирающегося на смертельную битву за родную землю, обряжали в красную рубаху в тон красного щита каплевидной формы. Надеть красную рубаху на священный бой – означало готовность воина сложить голову за Отечество.
КРАСНАЯ РУБАХА
Русские Марьюшки в пышные косы
Русого цвета пшеничных зарниц,
Ножкой ступая босою по росам,
Маки вплетали под пение птиц.
И одевали Ванюшам рубахи
Красного цвета под белу кайму,
И целовали под женские страхи,
И провожали Ванюш на войну.
Русь широченная, Богом любима,
В темя целована, как сирота,
Что же, ты, матушка – красна калина,
Красною тряпкою на ворота?
Что же, от зависти снова и снова
В синюю даль васильковых лугов,
Серые тени в мышиных камзолах,
Нагло вторгались, сжигая богов.
Русские звонницы били набатом
Гулко в крещённые колокола,
Снова Иван становился солдатом
В красной рубахе – что мать берегла.
Сколько Ванюш полегло в русском поле,
Смерть на миру – как рубаха, красна.
Плачут иконы Андрея Рублёва:
Русским солдатам – спокойного сна.
Марьюшки русские, светлые птахи,
Те, чей Иванушка пал на войне,
Вытрите слёзы, сотките рубаху
Красного цвета размером по мне.
О ЧЁМ ПЛАЧЕТ БЕРЁЗА
Ах, берёза, капли с веток,
Будто слёзы под дождём,
Выпуская птиц из клеток,
Благодарности не ждём.
Отпуская птицу счастья,
Я прощаюсь в тишине
С той, что душу, как ненастье,
Разметала в клочья мне.
Пронесла, как балерина
Свой прощальный бенефис
По судьбе моей невинно
И не вышла в зал на «бис».
Пропорхнула синей птицей
По берёзовым платкам,
Перестала ночью сниться,
Знать, испита по глоткам.
Мне б, щекой прижаться к телу
Бело–матовых берёз,
Зарыдать, что улетела
Птица синяя без слёз.
Плачь, берёза, я–то знаю –
Волю птахе надо дать,
Чтоб у призрачного края
Самому свободней стать.
В ПУТИ
Я вечером поздним в один городок
Под музыку вьюги добрался,
Уставший и, полный дорожных тревог,
В ближайшую дверь постучался.
За мутным оконцем горела свеча,
И тёплый дымок над трубою
Сулил – здесь похлёбка ещё горяча
И вдовушка выпьет со мною.
Напрасно стучался я в крепкую дверь,
Лишь, голос услышал сердитый:
– Ты, может быть – ангел, а может – и зверь,
И лучше держать дверь закрытой.
Поплёлся я дальше с котомкой тоски:
– Не надо стучать, не откроем, –
Сказали мне рядом сквозь щели доски
Ворот под собачим конвоем.
Божился и клялся, что я не злодей,
С обидой от дома я к дому –
Никто мне не верил из этих людей,
Лишь, все посылали к другому.
Когда я, замёрзший, весь город прошёл
И дух мой, как грош, закатился –
В лачуге у деда открытой нашёл
Дверь и… на ночлег попросился.
Тот старец, свой ужин со мной разделив,
Дал кружку вина на дорогу:
– Ночуй, но хочу, чтобы спал ты, простив
Людей, что прогнали с порога.
Скажи мне, зачем – я сорвался на крик, –
Сердца запирают ключами?
– Причина проста, – усмехнулся старик,–
Ружьё у тебя за плечами.
ПЕРЕД ОСЕНЬЮ
Как по узкой дощечке –
Иду я, укрывшись зонтом,
Осторожно ступаю,
Задумчиво глядя на лужи –
Что ж, ты, лето, смутившись,
Оставило всё на потом
И ушло, будто стал я
Тебе абсолютно не нужен.
Скажешь – дало мне время,
А я ничего не решил,
Вот и осень смывает
Надежды слепыми дождями,
Скажешь – я торопился,
И как–то неправильно жил,
И за осенью ляжет
Зима навсегда между нами.
Я в хребты перекрёстков
Гляжу, опуская глаза –
В отражении луж
Я ищу изумруд светофора,
Ну, а лужа дрожит,
Как ушедшего лета слеза –
Что ж, ты, лето, прощаясь,
Не дало мне слабую фору.
Тишина – будто в клетке
Тряпицей накрыли скворца,
Пустота – как от фильма,
Который я много раз видел,
Получилось не так,
Как вымаливал я у творца,
Ты прости меня, лето,
За всё, если чем–то обидел.
Я не знаю – откуда
Придёт молчаливо потом,
И злорадным укором
Сожмёт мне виски и разбудит –
Опостылая ночь
Обернётся чеширским котом –
А тебя рядом нет…
И, возможно, уже и не будет.
ЗВЁЗДНЫЙ ШЁПОТ
Корочку от месяца, как мыши,
Маленькие звёздочки грызут,
Я стою на тёплой ещё крыше,
А они медведицу везут.
Мама–солнце ночью звёзд не видит,
Потому что за день устаёт,
Верит, что никто их не обидит,
Если, вдруг, какая упадёт.
Зодиак не бросится в погоню:
Звёзд на небе много – не беда,
Светлячком небесным по ладони
Крохотная скатится звезда.
Пусть не все услышат звёздный шёпот,
Я же понимаю их без слов,
Просто у меня есть ценный опыт –
Шёпотом всегда кричит любовь.
Я с восторгом выслушаю тайну –
Мне прошепчет звёздочка секрет,
Лишь, тебе проговорюсь случайно,
Только у звезды обиды нет.
Возвращая в ночь, её подброшу,
Млечный путь наполнит паруса,
И сверкнёт, как лучшая из брошей
Мне на память звёздная роса.
