Николай Троицкий: «Кремль не позволит российскому бизнесу откосить от завершения Керченского моста»

Переправу через пролив стали возводить в сентябре 2014 года. Масштабы строительства впечатляют: 19 километров длины (самый протяженный мост в России), 4 полосы автомобильного движения и 2 железнодорожные колеи. С автомобильной частью проблем не предвидится – скорее всего, движение по ней откроется, как и планировалось, в декабре 2018 года. На этот же срок было запланировано и движение поездов по железнодорожной части моста, однако уже летом прошлого года правительство перенесло этот срок на год, на 2019.

Российские власти долгое время предпочитали не замечать того, что завершение строительства явно откладывается: Минтранс РФ еще недавно заверял журналистов РИА «Новости», что сроки строительства остаются неизменными. Владимир Путин в октябре, на ялтинском форуме, отмечал «хорошие темпы» работ, а в своем Послании федеральному собранию еще раз подчеркнул, что график работ продолжает соблюдаться. Однако объявленные ранее два конкурса с ограниченным участием также не состоялись из-за отсутствия претендентов на участие. По мнению экспертов, отсутствие интереса к данному предложению объясняется низкой максимальной стоимостью контракта – меньше 17 миллиардов рублей (16,9).

На эту тему корреспонденту «Петрогазеты» интервью дал известный журналист и политический обозреватель Николай Троицкий.

— Некоторые эксперты связывают отсутствие заявок на строительство железнодорожных подъездных путей к мосту с низкой стоимостью контракта. Хотя речь идет о почти 17 миллиардах рублей… А может, все намного проще: компании просто боятся угодить под западные санкции?

— Конечно, нельзя полностью отрицать влияние санкций на многие процессы в нашей стране, в частности, и на строительство переправы через Керченский пролив. Но и преувеличивать значение этого аспекта тоже не стоит. Да, кто-то этих санкций боится больше, кто-то – меньше, а кто-то не боится вообще, тем более что санкции-то не всеобъемлющи, и многие страны отказались от их поддержки. К примеру, российские сельхозпроизводители даже имеют с санкций свой профит.

Короче, все не так уж страшно, чтобы вообще не подступаться к этому строительству. Мне кажется, здесь имеют место другие, подспудные течения. Впрочем, ничто не может отменить того факта, что Крым вошел в состав Российской Федерации, и что Россия будет строить транспортные коммуникации как на полуострове, так и на подступах к нему. Хотя складывается впечатление, что о хозяйственно-экономическом аспекте данного решения во время его принятия думали меньше всего, надеясь, по привычке, что все само собой как-нибудь уладится.

Конечно, крупный капитал в России от переизбытка патриотизма не страдает, но, как бы то ни было, и ему придется учитывать данную специфику сложившейся политической ситуации. Так что есть небезосновательная надежда, что рано или поздно желающие взять этот подряд все-таки найдутся.

— До этого проводились два конкурса, однако оба сорвались из-за отсутствия заявок. Как быть в сложившейся ситуации, когда бизнес срывает планы Кремля? Хватит ли у российского руководства политической воли, чтобы запустить железнодорожную часть мостового перехода в эксплуатацию в обозначенные сроки? В конце концов, у нас есть железнодорожные войска — их можно привлечь к строительству в приказном порядке…

— Я не думаю, что Кремль будет вынужден прибегнуть к насильственным мерам – что-то мне подсказывает, что там смогут договориться, что называется, полюбовно с любым бизнесменом, в конце концов, назначат ответственного, да и вся недолга. Все-таки пока у нас власть государства побольше, чем власть денег, какими бы большими они ни были. Не уверен, что будут соблюдены сроки строительства – легкомысленное отношение к любым срокам стало у нас в России доброй традицией — но то, что этот многострадальный мост все-таки перекинется через Керченский пролив, сомневаться не приходится.

РАНЕЕ В РУБРИКЕ: ​»УКРАИНА СТАЛА БЕСПОЛЕЗНОЙ ДЛЯ США КАК ИНСТРУМЕНТ ДАВЛЕНИЯ НА РФ»