Набоков раздора: вокруг музея писателя в Петербурге разгорелся международный конфликт


В 2012 году в Швейцарии умер сын писателя Владимира Набокова Дмитрий. После его смерти осталось около 300 коробок с фотографиями семьи, книгами из личной библиотеки писателя (в том числе с его пометками), рукописи. Кому они достанутся, до сих пор непонятно.

Международное общество Владимира Набокова, которому сын писателя завещал все эти документы, приняло решение вернуть наследие в дом-музей Набокова в Санкт-Петербурге.

Это должно было стать посмертным возвращением на родину. Спустя столетие после эмиграции Набокова, его вещи и документы, наконец, вернутся домой — туда, где он провел детство.

Но реализация замысла была приостановлена из-за внезапно разгоревшегося спора, который потряс сообщество набоковедов.

В этом споре схлестнулись Санкт-Петербургский государственный университет (СПбГУ), который курирует дом-музей Набокова, и Международное общество Набокова, в котором состоят ученые, живущие за пределами России, — те, кому единственный сын Набокова Дмитрий завещал свою коллекцию вещей и документов.

По мнению представителей общества, музеем управляют те, кто не разбирается в творчестве и наследии писателя. Они попросили российские власти вывести музей из ведения СПбГУ.

«Наследие Владимира Набокова, сына Санкт-Петербурга, заслужило не меньше того [чтобы музей и весь дом получил статус национального памятника и музея]», — пишут авторы обращения на имя президента России Владимира Путина и министра культуры Владимира Мединского.

Место Набокова в мировой культуре заслуживает федеральной поддержки на уровне той, что получают музеи таких классиков, как Лев Толстой, Федор Достоевский, Анна Ахматова и другие, говорится в письме Международного общества.


Долинин и Набоков

Еще в 1977 году, когда будущий литературовед Александр Долинин посетил здание на Большой Морской улице в Санкт-Петербурге, он знал, что идет по практически священной земле.

Студент Долинин шел туда, чтобы поставить печать на своем дипломе.

Произведения Набокова (в том числе «Лолита», «Бледный огонь», «Пнин») в то время были доступны в России только в форме самиздата.

Долинин прочитал их все и знал, что именно в этом доме на Большой Морской Набоков родился в 1899 году и жил до отъезда семьи из России после революции 1917 года.

«Это был своего рода секрет, но кто-то сказал мне, что это его дом. Конечно, мне было любопытно», — сказал Долинин в интервью Русской службе Би-би-си. Сейчас Александр Долинин — профессор Висконсинского университета в Мадисоне, преподает русскую литературу и является одним из ведущих мировых исследователей творчества Набокова.

«Внутри было очень красиво, там были дубовые панели и мебель. Возможно, часть этих вещей принадлежала Набоковым», — рассказывает он.

В конце 90-х годов Долинин и несколько других поклонников творчества Набокова убедили городские власти сдавать в аренду первый этаж дома, чтобы в итоге превратить его в музей Набокова.

Эти энтузиасты, работая на частные пожертвования, собирали первые издания произведений Набокова по всему миру, выкупали набоковские коллекции бабочек, письма, заметки, картины, которые писала мать Набокова Елена Ивановна.

Музей быстро стал известным — посетители из России и из других стран совершали своеобразное паломничество в дом, который они знали по автобиографии писателя «Другие берега». Именно на Большой Морской — в единственном доме, которым когда-либо владел Набоков, разыгрывались некоторые из описанных сцен.

В начале 2000-х музеем руководила Татьяна Пономарева. Ее высоко ценят набоковеды всего мира. Каждый год она организует «Набоковские чтения» в Санкт-Петербурге, в которых участвуют специалисты из России и других стран.

Все сотрудники музея были специалистами по творчеству Набокова, их экскурсии по музею были полны красочных подробностей и анекдотов из жизни семьи.

Пономарева расширила коллекцию музея за счет предметов, полученных от родственников писателя, коллекционеров, энтузиастов.

Благодаря многолетнему опыту, регулярным летним школам, Пономарева стала авторитетной фигурой для международного сообщества набоковедов. Для них она была олицетворением набоковского наследия в России. Но в начале июня она покинула свой пост.


Конфликт

Разобраться в том, что произошло с музеем впоследствии, непросто, так как стороны конфликта обвиняют друг друга. Ясно одно: в СПбГУ, в ведении которого находится музей, решили, что после 17 лет работы Пономаревой в кресле директора, необходимы перемены.

Пономарева этим изменениям противилась и написала заявление об уходе; сообщество набоковедов приняло ее сторону.

Татьяна Пономарева утверждает, что в музее все пошло не так после назначения Николая Кропачева новым ректором СПбГУ в 2008 году.

Бывшие сотрудники музея, с которыми удалось поговорить Русской службе Би-би-си, считают, что у Кропачева — юриста по профессии — было мало времени на то, чтобы заниматься культурной и литературной деятельностью университета. Его обвиняли в том, что он хочет оттеснить музей и его работу на второй план.

Сначала веб-сайт музея забрали у его сотрудников и передали в ведение университета. В прошлом году двое сотрудников музея были уволены после того, как им сократили зарплату и урезали бонусы. Сама Пономарева была понижена в должности до заведующей отдела «Музей В.В. Набокова» управления экспозиций и коллекций СПбГУ.

Двоих уволенных сотрудников, по словам Пономаревой, заменили трое сотрудников университета, не обладающие глубокими знаниями о Набокове.

Дальнейшие сложности возникли с началом ремонта здания музея по инициативе властей города. Бывшие сотрудники музея утверждают, что строители небрежно срывали оригинальные паркетные доски с пола двух верхних этажей, где теперь расположена музыкальная школа.

«У меня есть фотографии паркета (предположительно того самого, набоковского), лежащего в руинах. Они понятия не имели, что делают», — с грустью в голосе рассказал бывший сотрудник музея Данила Сергеев.

У нового руководства музея своя версия развития событий.

Андрей Аствацатуров, ставший директором музея в апреле этого года, также является доцентом СПбГУ. Он рассказал (https://www.bbc.com/russian/features-48660527), что музей при Пономаревой работал не в соответствии с политикой университета. Кроме того, его коллекция не была должным образом каталогизирована.

«Новые сотрудники знают, как вести каталог. Они знают, как управлять музеем», — сказал он.

По его словам, университет не планирует задвигать музей. Напротив, по его словам, он вынашивает амбициозные планы оживления учреждения. Например, планирует переселить музыкальную школу с верхних этажей здания, чтобы музей смог занять весь особняк.

Музей под его руководством, сказал Аствацатуров, с благодарностью примет все 300 коробок литературного наследия, оставшиеся после сына Набокова, и будет бережно сохранять его. По его словам, музей продолжит организовывать и проводить конференции набоковедов и выставки.

Министерство культуры не прислушалось к пожеланиям Международного общества Владимира Набокова вывести музей из ведения университета.

Минкультуры России считает, что коллекция личных вещей «позволит создать полноценную экспозицию, посвященную жизни писателя, будет способствовать популяризации его творчества, откроет возможность создать международный центр комплексного исследования наследия В. Набокова в его родном городе», — отмечается в письме, направленном Русской службе Би-би-си.

Кроме того, в настоящее время минкультуры России с СПбГУ готовят проект постановления о закреплении за министерством полномочий учредителя в части музейной деятельности.

В обществе же пока решают, отправлять ли 300 коробок ценных документов и фотографий в Санкт-Петербург.

«Музей и его новое руководство рассчитывают на поддержку Международного общества набоковедов», — написал Би-би-си из новозеландского города Окленда биограф и друг Набокова Брайан Бойд.

«Но эту поддержку нужно заслужить, как Татьяна Пономарева заслужила ее работой в музее и глубоким пониманием творчества Набокова, — говорит он. — У Аствацатурова нет работ о Набокове. Я не знаю, как он или университет могут когда-либо завоевать доверие этого сообщества».