6 апреля в Санкт-Петербурге пройдёт презентация фильма московского поэта и журналиста Алексея Полуботы «Зайцево. Храм на линии фронта». Презентация организована «Музеем воинской доблести Донбасса». В документальном фильме рассказывается о прихожанах Свято-Тихоновского храма, уже несколько лет живущих в условиях войны.
«С 2014 года я видел разрушенные снарядами украинских военных православные храмы в Донбассе. Местные жители практически в каждом случае были уверены, что по православным святыням стреляли целенаправленно. По подсчётам Андрея Пургина, было уничтожено или частично разрушено порядка 80 храмов в Донбассе. При этом во многих храмах службы не прекращались в самые страшные дни 2014 года, когда из Донбасса уехала большая часть жителей. Мне, конечно, захотелось рассказать об этом незаметном подвиге, который совершают верующие — как священники, так и прихожане, — молятся в своём храме, несмотря на опасность погибнуть в нём», — рассказал Алексей Полубота о том, как возникла идея снять фильм.
Во время встречи так же прозвучат стихи о войне в Донбассе, можно будет сделать пожертвования для жителей посёлка Зайцево.
Презентация начнётся в 13 часов в кафе «Сквер» (ул.Беговая, 3, метро «Беговая»)
Стихи Алексея Полуботы
Песня ополченца
Эта Горловка —
нож у горла мне,
Злая вязкая тишина.
Листьев шорохом,
дальним всполохом
будоражит мне кровь она.
Здесь от грохота
стены охали,
а на окнах здесь — всё кресты.
Но за окнами,
светлоокая,
верю, ждёшь меня верно — ты.
Нет, не умерло
в грозных сумерках
всё, что теплилось, как свеча…
Эта Горловка —
чаша горькая,
бьётся кровь в виски, горяча…
***
Ольге
Отчего здесь такие горячие звёзды?!
Даже могут насквозь твоё сердце прожечь.
На студёных ветрах, вышибающих слёзы,
здесь так трудно остатки надежды сберечь.
Этот сумрачный гул из-за тьмы терриконов,
словно зыки разбуженных бесов войны.
Но сильней всё равно светлых глаз непреклонность
средь разорванной в клочья ночной тишины.
***
О, сколько грохота и боли
И недосказанной любви.
В заснеженном донецком поле
Её по имени зови.
Когда в тебя летят снаряды,
Когда сжимают сердце льды,
Когда друзья, скрывая взгляды,
Молчат под тяжестью беды.
Когда нет сил уже от боли,
И кажется — всё было зря.
Когда горит над снежным полем
Твоя последняя заря.
Обрыв
Мы стояли над обрывом,
а под ним плескалось море,
и сушил горячий ветер
наши губы и сердца.
Чтобы их смочить, мы пили
терпкий розовый напиток,
и смеялись наши губы,
и туманились глаза.
И казалось бесконечным
море жёлто-голубое,
и в сухих колючих травах
прятался от ветра зной.
И не верилось, что близко
в душном мареве ковыльном
в окровавленном окопе
кто-то жизнь кладёт за нас.
***
Война давно здесь стала горьким бытом.
Простым и страшным, как глаза собаки,
что потеряла навсегда хозяев,
но сторожит родное пепелище.
И как осколки, что хранят на память
родители счастливого ребёнка,
поскольку был он не убит, а ранен
вот этим раскуроченным железом.
Война вошла в подкорку поколенья,
младого племени, что ждало лучшей доли,
но раз уж так случилось, то любимых
ждут с фронта, как с рискованной работы.
Ночами жёны шепчут заклинанья:
«Война подохни, выживи, мой милый».